Традиционные нижегородские Рождественские парламентские чтения, прошедшие в Нижнем Новгороде 3 декабря, были посвящены 80-летию Великой Победы, которое отмечается в наступившем году. Докладчики рассказали в своих выступлениях о том, как Церковь вносила вклад в общее дело помощи стране, о современных проблемах сохранения исторической памяти и других важных вопросах общественного самосознания.
Обманулись в расчетах
Ведущий научный сотрудник Института всеобщей истории Российской академии наук (РАН), руководитель направления по изучению истории религии и Церкви Института всеобщей истории РАН, доктор исторических наук Алексей Беглов (Москва) рассказал о положении Церкви в тяжелые военные годы.
После начала войны церковные иерархи одними из первых заявили о своей позиции, которая заключалась в готовности противостоять захватчикам вместе с властью и народом. Уже вечером 22 июня было готово обращение к верующим местоблюстителя Патриаршего престола митрополита Сергия (Страгородского), в котором были слова: «Отечество защищается оружием и общим народным подвигом, общей готовностью послужить Отечеству в тяжкий час испытания всем, чем каждый может». В следующие дни с подобным обращением выступил митрополит Ленинградский Алексий (Симанский), а в среду, 25 июня, в Патриаршем Богоявленском Елоховском соборе был отслужен первый молебен о победе русского оружия. Молитва, которую произносили во время нашествия Наполеона, была адаптирована к новым условиям.
— То, что с первых часов войны Церковь и ее иерархи заняли такую позицию, для нацистских стратегов было неожиданностью, — отметил Алексей Львович. — Они рассчитывали если не на поддержку Гитлера против большевизма, то хотя бы на лояльность верующих. В таких расчетах их убеждала русская церковная иммиграция, которая в этот момент большей своей частью была на стороне тех, кто начал войну.
Копеечка на черный день
Вся патриотическая церковная деятельность проходила на трех уровнях: общецерковном, епархиальном и местном (приходском). И только на общецерковном она была поддержана властью, которая создавала условия для реализации патриотической деятельности. На епархиальном и приходском уровнях подобная деятельность Церкви не приветствовалась, чтобы не устанавливалась связь между духовенством, верующими и рядовыми гражданами — бойцами Красной армии.
Церковные сборы на нужды фронта и пострадавших от войны начались в первые дни. Общецерковный призыв последовал в праздник Покрова Божией Матери, 14 октября 1941 года, и к середине 1944 года сумма собранных средств, переданных в Фонд обороны, исчислялась 200 миллионами, а к концу войны достигла 300 миллионов. Если перевести эти средства в единицы боевой техники, их бы хватило, чтобы сформировать без малого две танковые армии.
— На всех трех уровнях бремя этих сборов ложилось на прихожан, так как у Церкви не было имущества или других доходных статей. В этом контексте появляется письмо Патриарху Сергию протоиерея Ивлева из Днепропетровской области. Он рассказывает, как во второй половине 1943 года проходили сборы на танковую колонну Димитрия Донского: «В церковной кассе денег не было, я благословил двух 75-летних старушек на это великое дело. Пусть имена их будут известны людям. Ковригина Мария Максимовна и Горбенко Матрена Максимовна. И они пошли. Пошли уже после того, как народ уже внес свою посильную лепту через сельсовет. Пошли две Максимовны просить Христовым именем на защиту дорогой родины от насильников. Обошли весь приход: деревни, хутора, поселки, отстоящие на 5–20 километров от села, и в результате 10 тысяч рублей — сумма, по нашим разоренным немецкими извергами местам, значительная», — процитировал докладчик. — Это та копеечка, которую люди сохранили на черный день — и они отдали ее по призыву Церкви. Что может быть более ярким свидетельством единства народа, общего патриотического порыва?
Накормить и утешить
На епархиальном уровне самым ярким выражением церковной помощи и заботы было шефство над госпиталями. Например, в Калужской епархии для раненых закупались продукты, вещи, собирались деньги. Церковный совет собрал 50 тысяч рублей, а церковный хор дважды устраивал для раненых концерты с программой русских народных песен и произведений советских композиторов.
— Церковь хотела не только накормить раненых бойцов, но и утешить их, морально поддержать. Мы не случайно находим подобные сообщения в документах органов госбезопасности, предпринимавших все меры, чтобы пресекать сращивание церковников и представителей медицинского крыла Красной армии. Непосредственное общение верующих и представителей армии считалось предосудительным, поскольку вело к увеличению религиозности, — подчеркнул Алексей Беглов.
Таким образом, патриотическая позиция объединяла рядовых верующих и иерархов Церкви, при этом участие православного народа в помощи фронту было настоящей жертвой, требовавшей крайнего напряжения сил. Но именно эта жертва прихожан создавала условия для изменения антирелигиозной политики.
Цифры реальных потерь
С докладом «Память о Великой Отечественной войне. Личное восприятие» на Парламентских чтениях выступил доцент кафедры новой и новейшей истории Института международных отношений и мировой истории ННГУ имени Н. И. Лобачевского, ведущий специалист по организационной работе отдела патриотического воспитания студентов, кандидат исторических наук Федор Дроздов.
— Великая Отечественная война в определенном смысле не завершилась, а продолжается. Что имеется в виду? Есть города — и есть сельская местность, из которой с 1941-го по 1945-й годы шел основной призыв в армию, и поскольку уровень образования на селе был существенно ниже, чем в городе, именно сельской молодежью наполнялся основной род войск — пехота, которая несла и пропорционально, и численно наибольшие потери на поле боя, — начал докладчик.
Напоминанием об этих событиях служат многочисленные обелиски в селах и деревнях. Обычно на них выбиты фамилия и инициалы воина, то есть очень скудные сведения, но тем, кто поставил перед собой цель узнать судьбу предка, могут помочь порталы Министерства обороны («Мемориал», «Память народа»).
Боль опустевших деревень
— Если попытаться изучить судьбы этих людей, мы придем к выводу, что основная масса мужчин, увековеченных на этих обелисках, — молодые люди в возрасте 17–18 лет, ушедшие на фронт буквально со школьной скамьи и не успевшие завести семьи и оставить потомство. Статистика показывает, что после войны в нашей стране установилась чудовищная диспропорция мужского и женского населения. Огромное количество девушек не смогли выйти замуж и родить детей. Война уничтожила наиболее дееспособные слои нашего населения. Огромное количество родов — русских, татарских, башкирских и других — пресеклось. Именно поэтому сельская местность у нас опустела, и там, где в 1939 году насчитывалось по 50–100 дворов, сейчас два-три жилых дома, а остальные занимают горожане; если деревня вообще существует. Это отголосок 1945 года. Да, конечно, были лихие девяностые, был процесс урбанизации, но значительная часть опустевших деревень — это память о Великой Отечественной войне, и пока данная проблема для нас неразрешима, — подчеркнул Федор Дроздов.
Слезы горьковчан
Горьковская область была тыловым регионом, здесь немецкие военнослужащие находились только в качестве военнопленных. Однако Горький страдал от бомбежек, особенно в 1943 году, когда только за июнь среди горожан оказалось более 2000 погибших и пропавших без вести.
По материалам Книги памяти Нижегородской области можно сделать вывод, что с 22 июня 1941 года область и город отправили на фронт свыше 800 тысяч человек, а если учесть кадровых военных и тех, кто уже нес срочную службу или находился на воинских сборах, то суммарное количество фронтовиков из Горьковской области приблизится к 900 тысячам. Для сравнения, в современном Нижнем Новгороде проживает примерно 1200 тысяч человек. Из тех 900 тысяч домой не вернулось порядка 360-ти, в том числе 160 тысяч до сих пор числятся пропавшими без вести.
По мнению Федора Дроздова, приведенные данные не являются исчерпывающими. При изучении списков конкретных воинских мемориалов выясняется, что от пяти до семи процентов упомянутых на обелисках мужчин в каких-либо документах не значатся, а значит, число погибших может быть еще больше. По данным Всероссийских книг памяти, Горьковская область находится на третьем месте среди регионов Российской Федерации по количеству людей, не пришедших с войны. На первом месте Москва и Московская область, на втором — Краснодарский край, но в обоих этих регионах велись боевые действия.
— Пусть линия фронта у нас не проходила, но отголоски войны на нашей земле будут ощущаться очень и очень долго, — подвел итог выступающий. — До сих пор для миллионов семей Великая Отечественная война не просто словосочетание. Это подтверждается шествием «Бессмертного полка», поступающими ежегодно сотнями запросов с просьбой помочь установить судьбу, место гибели и захоронения прадеда. Многие из нас — потомки фронтовиков, и потому вой-на для нас личностно значимое историческое событие. Буквально несколько дней назад поступила информация, что еще один воин-горьковчанин найден в ходе поисковых работ — уроженец Ветлужского района Василий Мокошев.
Дарья Петрова
При цитировании ссылка (гиперссылка) на сайт Нижегородской митрополии обязательна.
